Афганистан: «У меня нет слов, чтобы передать это. Это неописуемо».

Это было абсолютно ужасающе.

Я спал в нашей безопасной комнате в госпитале. Около двух часов ночи меня разбудил грохот раздавшегося неподалеку взрыва. Мы и до этого всю неделю слышали бомбардировки и взрывы, но все время издалека. В этот раз было по-другому — близко и громко.

Сначала было смятение, оседала пыль. Пока мы пытались понять, что случилось, бомбардировка продолжалась.

Через 20 или 30 минут я услышал, как кто-то зовет меня по имени. Это был один из медбратьев кабинета неотложной помощи. Он вошел, пошатываясь, его рука была тяжело повреждена. Он был весь в крови, все его тело было изранено.

В тот момент мой мозг отказывался понимать, что происходит. На секунду я просто замер в шоке.

Он звал на помощь. В безопасной комнате у нас есть ограниченный набор самых необходимых медицинских принадлежностей, но не было морфия, чтобы остановить его боль. Мы сделали, что могли.

Не знаю точно, когда перестали бомбить, кажется, через полчаса после этого. Я вышел вместе с проектным координатором посмотреть, что случилось.

Мы увидели, что госпиталь разрушен и горит. Не знаю, что я почувствовал, опять просто шок.

Мы пошли искать выживших. Несколько человек уже добрались до одной из безопасных комнат. Начали один за одним появляться люди, раненые, среди них наши коллеги и близкие пациентов.

Мы попытались заглянуть в одно из горящих зданий. Не могу описать, что было внутри. Нет слов, чтобы передать, насколько это было страшно. В отделении интенсивной терапии шестеро пациентов горели прямо в своих постелях.

Мы стали искать сотрудников, которые должны были находиться в операционной. Это было ужасно. Там на операционном столе лежал пациент, мертвый, посреди разрушения. Мы не могли найти наших сотрудников. К счастью, позже мы узнали, что они выбежали из операционной и нашли безопасное место.

Мы проверили стационар неподалеку. К счастью, бомбы его не задели. Мы быстро проверили, что все, кто там был, в порядке.

И тогда мы вернулись офис. Он был заполнен: пациенты, раненые, повсюду крики.

Это был ужас. Нам пришлось организовать в офисе план действий при массовом количестве жертв, проверить, кто из врачей остался в живых и мог помочь. Мы срочно прооперировали одного из врачей. К сожалению, он умер прямо на столе в офисе. Мы сделали все, что было в наших силах, но этого было мало.

Ситуация в целом была очень тяжелая. Мы видели, как умирают наши коллеги. Наш фармацевт — только прошлой ночью я с ним говорил, мы планировали закупки, а потом он погиб прямо там, в нашем офисе.

Первые мгновения просто творился хаос. Выжило достаточно сотрудников, поэтому мы смогли помочь всем пострадавшим с ранениями, поддающимися лечению. Но было слишком много таких, кому мы не могли помочь. Каким-то образом все было предельно ясно. Мы просто помогали людям, которым нужна была помощь, и не принимали никаких решений — как могли мы принимать решения среди такого страха и хаоса?

Некоторые из моих коллег были слишком потрясены, рыдали и не могли остановиться. Я попытался уговорить некоторых сотрудников присоединиться к оказанию помощи, чтобы они могли сконцентрироваться на чем-то, отвлечься от ужаса. Но некоторые были просто слишком потрясены, чтобы что-то делать. Видеть взрослых мужчин, своих друзей, неспособными справиться с рыданиями — это нелегко.

Я работаю здесь с мая и видел много тяжелых клинических ситуаций. Но совсем другое дело, когда в них оказываются твои коллеги, твои друзья.

Это люди, которые месяцами тяжело работали, последнюю неделю — не переставая. Они не были дома, не видели родных, только работали в госпитале, помогали людям… и теперь они мертвы. Эти люди — наши друзья, близкие друзья. У меня нет слов, чтобы передать это. Это неописуемо.

Этот госпиталь, несколько месяцев он был мне работой и домом. Да, это просто здание. Но он значит гораздо больше. Это медицинская помощь для Кундуза. Теперь ее нет.

С этого утра мои мысли заняты тем, что это абсолютно недопустимо. Как это могло произойти? Зачем это было нужно? Уничтожать госпиталь и столько жизней, впустую. У меня нет слов».