Дневник акушерки MSF в миссии в Пакистане. Продолжение 2

Дневник акушерки в Пакистане: Бюллетень 15

После проливных дождей на прошлой неделе здешняя пыль превратилась в грязь. Сейчас грязь кругом, и впервые с тех пор, как я здесь, в канавах и руслах рек стоит вода. Газопровод был поврежден.
Но нам еще повезло, потому что многие районы Пакистана, особенно к югу и востоку от нас, разорены наводнением. К счастью, погибших совсем немного, но тысячи людей лишились домов и вынуждены были переселиться. В этих районах военные провели спасательную операцию, создан штаб по чрезвычайной ситуации. Он будет координировать операции по оказанию помощи и деятельность гуманитарных организаций. Пока непонятно, каково будет участие MSF. В наиболее пострадавшие районы попасть невозможно, поэтому в точности оценить потребности населения пока сложно.  
Даже здесь многие люди живут в мазанках, крытых соломой. Эти жилища не могут защитить от сильных ливней, и многие дома размыло. Вода с грязных дорог стекает в дома, думаю, положение их обитателей сейчас очень плачевное. Кочевники живут в самодельных заплатанных палатках, которые, наверное, очень слабо защищают от осадков, зато, вероятно, сохнут быстрее, когда дожди заканчиваются. Конечно, у многих здесь жизнь очень тяжелая.
В перерывах между дождями было очень облачно и гораздо прохладнее, чем обычно. Такая погода для здешних мест необычна, дожди обычно начинаются в июле. Стоячая вода приводит к росту заболеваемости малярией, а также диареей и прочими болезнями, передающимися с водой. Начнутся, конечно, и проблемы с продовольствием.
Теперь к более приятной теме. Вот фотография моей подруги и коллеги Фарин, работающей здесь в Кветте. Это ее последние выходные здесь, она завершила свою миссию и в понедельник улетает.
Фарин – врач из Канады, она работает здесь с ноября, это ее первая миссия в MSF. Ей 30 лет, она работала в Танзании, Непале и Чили. Ее всегда интересовала международная медицина, работа с людьми, не имеющими доступа к медицинской помощи. Она участвовала в обучающей программе для сельского населения, в рамках которой оказывается помощь коренному населению северо-западных территорий Канады. Возможно, она на какое-то время вернется к этой работе, а затем в январе поедет в Куско, Перу, чтобы пройти курс тропической медицины. Она надеется продолжить работу с International Aid.  
Фарин любит ходить в походы, ездить на велосипеде, занимается бегом – ничего из это здесь она делать не может! Здесь она провела немало часов на велосипедном тренажере на крыше – в поездах в никуда! Мы часто занимались на крыше с ней вместе, было очень весело, теперь мне будет одиноко. Да и работали мы очень дружно, мне будет ее не хватать. Сегодня в клинике прощальная вечеринка и пикник «только для женщин» у озера неподалеку. Преемница Фарин приедет через пару недель, но, вероятно, она будет проводить много времени в Чамане, потому что у нее богатый опыт в акушерстве и гинекологии.
Мы только что узнали, что, к сожалению, не сможем поехать на этой неделе в Чаман. Мы планировали поехать туда всей командой в понедельник, чтобы заняться организацией нового проекта. Мы не смогли получить разрешения от правительства из-за наводнения и связанной с этим невозможности обеспечения безопасности, поэтому поездка откладывается еще на неделю.

Дневник акушерки в Пакистане: Гуль Пири

Вот фотография Гуль Пири, ее настоящее имя – Зейнаб. Это очень необычная фотография, и вот почему: во-первых, большинство женщин не позволяют себя фотографировать, потому что не хотят показывать своего лица (и уж тем более в Интернете!), а кроме того, это первый случай, когда мне удалось снять ее улыбающейся, обычно она на фотографиях очень серьезная!
Гуль Пири – необыкновенная женщина, она всегда радостная, очень приветливая и дружелюбная, она работает уборщицей и распорядителем в родильном отделении и всегда занята – убирает, все организует, помогает женщинам, пришедшим на роды, делает нам чай и обо всех заботится. Она нас называет своими дочками, хотя и старше ее на несколько лет! Она душа всего родильного отделения. Она говорит на трех языках, но не умеет ни читать, ни писать.
Гуль Пири около 46, она родилась в Афганистане около иранской границы. В 12 лет ее отдали замуж, это называлось брак в обмен, потому что ни одна из двух семей не могли позволить себе «выкуп за невесту», поэтому обменялись сыном и дочерью. У нее в этом вопросе не было голоса, и после свадьбы она отправилась в дом родителей мужа.  Мужу было 15 лет, первые 3 года брака ему не позволялось заходить к ней в комнату. Через несколько лет он взял себе вторую жену, чему Гуль Пири была совсем не рада.
В 1979 году началось русское вторжение в Афганистан. Гуль Пири вспоминает бомбардировки. Она рассказывает, как была на свадьбе у родственников, и вдруг во двор попала бомба. Во дворе стоял ее деверь, после взрыва он исчез, а на дереве оказались части его тела. Она помнит, как родственники собирали части, чтобы похоронить. У него было 4 детей. Ее тетю убило на месте, а племянница была так изувечена, чтобы обнажились ее кишки и сердце, она прожила еще 5 дней. Мать девочки так и не оправилась после этого, сейчас она в психиатрической лечебнице. На свадьбе погибли четыре человека. После этого семья решила бежать, они перешли границу с Ираном. Они взяли с собой только одно одеяло, 6 месяцев оно оставалось их единственным имуществом. 10 или 11 лет они прожили в лагере беженцев в Иране.
17 лет назад семья переехала в Пакистан, в Кучлак, где тогда был лагерь беженцев, с тех пор они там и живут. У Гуль Пири 4 детей, старшему сыну около 25, а младшей дочери Фатиме 5 лет, она часто бывает в родильном отделении, помогает матери. У мужа Гуль Пири еще 3 детей от второй жены, они живут все вместе, еще с ними живет семья ее деверя и 2 ее золовки. У них большой дом по местным стандартам (им он действительно нужен!). Гуль Пири рассказывает, что первые годы замужества были трудными, но теперь, когда муж стал старше, ей живется лучше. Ее золовки заботятся о семье, поэтому, когда он приходит с работы, ей не нужно ни убирать, ни готовить.  Она говорит, что проводит время в общении и что у нее очень хорошая счастливая жизнь. Она считает себя сильным человеком, иначе, как она говорит, она бы не выдержала всего, что выпало на ее долю. У нее в Афганистане осталась семья, которой она так и не видела с тех пор. Она говорит, что хотела бы когда-нибудь поехать повидаться с ними. Надеюсь, у нее это получится. 

Дневник акушерки в Пакистане: Бюллетень 16

Ну вот я опять в Кветте после чудесного отдыха с семьей в Индии. На этой фотографии мы все вместе, в верхнем ряду слева – Барри (друг моей дочери), мой муж Ник, мой сын Мэтью, в нижнем ряду слева – Пэт (мама невесты Мэтью), моя дочь Пенни, я и невеста моего сына Вики. Мы здесь на знаменитой скамье перед Тадж Махалом, который оказался просто великолепен. На фотографии видно, что нам жарко, и мы выглядим не слишком аккуратно, пожалуй, принцесса Диана смотрелась здесь несколько элегантнее! Было так чудесно вновь встретиться с семьей, у нас было двойной праздник, мы отметили помолвку моего сына с его подругой, и в следующем году, когда я вернусь, будет свадьба. 
Тяжело было с ними вновь проститься, но мои коллеги здесь так тепло меня встретили, что я почувствовала себя намного лучше. 
На обратном пути мне помешала «кветтская пыль», мой рейс из Исламабада отменили из-за пыльной бури, поэтому мне пришлось переночевать в тамошнем доме MSF. Координатор проекта отправлялся в отпуск в Китай, ему удалось попасть на единственный в тот день рейс из Кветты!
Пока меня не было, открылся новый проект в Чамане, из Голландии приехала новый врач, которая и отправилась туда вместе с логистиком и несколькими местными сотрудниками. На приме уже приходят пациенты, по-моему, все идет хорошо. Я надеюсь скоро туда поехать, но сейчас у нас здесь мало персонала. Будто мне не суждено туда попасть! С тех пор, как в начале июле уехала доктор Фарин, я единственный международный сотрудник медперсонала в кучлакском проекте, поэтому на мне теперь гораздо больше работы и обязанностей – руководство всей клиникой, а не только родильным отделением. К счастью, здесь несколько очень опытных врачей и других сотрудников, проект хорошо организован, поэтому я не предвижу особенных проблем. Я буду заниматься главным образом кадровыми и организационными вопросами, а также своими обычными обязанностями в родильном отделении.
Со времени инцидента в мечети в Исламабаде перед самым моим отъездом меры безопасности здесь значительно усилены. С тех пор по всему Пакистану прокатилась волна серьезных инцидентов. Введены некоторые ограничения на наши передвижения, после 8 часов вечера действует комендантский час.
Вчера в Кветте прошла крупная забастовка (по вопросам транспорта), мы не смогли отправить в клинику персонал, и бедным сотрудникам, дежурившим ночью, пришлось проработать и дневную смену, потому что мы не могли их забрать! Под конец дня нам удалось направить к ним подкрепление, эти сотрудники остались там на ночь.  Персонал здесь очень гибкий и сговорчивый, никто не жаловался, они просто смирились, хотя я уверена, они были рады, когда вернулись домой после почти 24-часового дежурства! Я позабочусь, чтобы эти часы были им возмещены.
  
Дневник акушерки в Пакистане: Доктор Махмуд

На этой неделе я решила рассказать о моем коллеге из местного персонала д-ре Махмуде, история жизнь которого мне показалась очень интересной.
Д-р Махмуд родился в 1955 году в Кабуле, его отец был высокопоставленным военным. У него 2 брата  и сестра, все они врачи, оба его брата тоже работают в MSF, один в Амстердаме в Управлении MSF Голландии, а другой медицинским координатором в Непале. Его сестра тоже работает в Голландии. Они стали врачами под влиянием отца, который объяснял им, что, став медиками, можно лучше всего послужить человечеству. Все 3 брата предпочли MSF другим гуманитарным организациям, потому что верят в принципы MSF и в том, что MSF делает именно то, что провозглашает. Жена д-ра Махмуда Рона тоже врач, у них две прекрасных дочери 17 и 15 лет, они обе тоже хотят стать врачами, наверное, это у них в крови!
Д-р Махмуд закончил медицинский институт в Кабуле в 1982 году, он собирался заниматься тропической медициной или стать педиатром. В 1979 году произошло вторжение русских, в городе шли ожесточенные бои, он вспоминает, как стреляли в больницы, как у него на глазах расстреливали пациентов. Он закончил первый год обучения по специальности педиатрия, но в условиях русской оккупации он должен был идти на военную службу на 2 года и жить при коммунистическом режиме, он же не был к этому готов, поэтому решил бежать в приграничный район Бадини (провинция Забул на юге страны). Он потерял все, оставил здесь семью, у него не было ничего, ни денег, ни работы. В Бадини он создал клинику, в то время он был там единственным врачом, он ни от кого не зависел и вел частную практику. Он вспоминает, как однажды перевозил пациентов на тракторе из Афганистана к границе, их начали бомбить, а потом его нашли спустя 32 часа в пустыне, ни от трактора, ни от водителя и пациентов ничего не осталось, он один выжил.    
После вывода русских войск в 1989 году д-р Махмуд решил переехать в Кветту, потому что понимал, что в Афганистане начнется внутренний конфликт. К этому времени он женился на Роне и на год сделал перерыв в работе, он рассказывает, что у них получился долгий и очень счастливый медовый месяц! Потом они вместе 6 лет работали в больнице, затем он переехал в Чаман и открыл там частную больницу. Через два года планы поменялись, и он вернулся в Кветту, потому что в Чамане не было хорошей школы, куда могла бы пойти его дочь. 
В 2001 году д-р Махмуд начал работать с MSF, сначала на полставки, теперь он Старший доктор программы. У Роны теперь собственная частная практика (здесь почти вся медицина частная), а 2 их дочери, конечно, учатся. Д-ра Махмуд стал международным доктором MSF, вскоре он едет в Базель, где должен пройти курс тропической эпидемиологии. Затем он отправится на курсы подготовки к первому назначению, тоже в Европе, а после этого поедет в свою первую миссию как член международного персонала и покинет наш проект. 
Д-р Махмуд здесь очень известный и уважаемый человек, он хорошо осведомлен в политике и консультирует нас по многим вопросам. Он очень мудрый, дипломатичный человек, похожий на государственного деятеля! Все обращаются к нему за советом, чтобы разрешить возникшие на работе споры, он делает это всегда твердо, но с юмором. И проекту в целом, и мне будет его очень не хватать, но после этого курса он вернется к нам, хотя бы на время.

Дневник акушерки в Пакистане: Бюллетень 17

С MSF скучать не приходится!
Я наконец попала в Чаман. Вот фотографии, сделанные по дороге. На одной из них вид назад на Пакистан, на горный перевал, который называется перевал Ходжак, идущий через горную цепь между Пакистаном и Афганистаном. Другая фотография – это вид на горы по дороге из Чамана, обратите внимание на машину, несущуюся навстречу нам по встречной полосе – и пыль!

Чаман находится примерно в 130 километрах от Кветты, но почти треть пути идет по грунтовой дороге, видимо, из-за дорожных работ, поэтому ехать пришлось около 4 часов в каждую сторону. Здесь проходит дорога на Кандагар, по которой идет множество грузовиков, автобусов и тяжелых машин, удивительно, как некоторым из них удается преодолеть перевал. Из Исламабада приехал медицинский координатор, во вторник мы вместе отправились туда, а в пятницу вернулись обратно. Еще с нами поехал переводчик, потому что в Чамане мы никого не можем найти, а общаться с сотрудниками и пациентами без переводчика сложно. Там было очень жарко, а у них часто и подолгу не бывает электричества, поэтому не работают ни вентиляторы, ни холодильники и пр. Днем используют генератор, но ночью его приходится отключать, кроме чрезвычайных случаев, поэтому очень жарко и подолгу не работают холодильники, мы спали при температуре 40 градусов. Ночная смена работает при свете фонариков и ламп, работающих от батарей.    
Там все идет хорошо, на прием приходит много пациентов, принято уже 15 родов, в том числе 1 кесарево сечение, ежедневно приходит по 8-10 новых беременных пациенток и 30-50 пациенток амбулатории (на прием к гинекологу). Проект работает всего 2 недели, так что выглядит это многообещающе. Это единственное бесплатное учреждение для матери и ребенка в районе, поэтому я уверена, что люди хорошо воспримут эту новость. Здесь также есть стационар и установлено круглосуточное врачебное дежурство.
В самом Чамане чувствуешь себя странно, потому что кругом не видно ни одной женщины. На базарах одни мужчины, которым и приходится делать покупки! Иностранным сотрудникам не разрешается выходить из больничного комплекса, где мы и живем, по соображениям безопасности, так что жизнь здесь очень строго ограничена.  Поэтому каждые 6 недель они будут ездить на долгие выходные в Исламабад. 
Кстати, я сама еду туда завтра. Логистик Абди-Карим завтра отправляется в отпуск, а координатор проекта Марио не может приехать раньше четверга. Так как нам не разрешается оставаться в доме одним, мне нужно до четверга ехать в Исламабад. К счастью, я там могу работать, там находится центральный офис и дом MSF, но мне жаль, что я не смогу помогать сотрудникам в клинике, ведь у них произошло так много перемен.
Тем временем в районе, куда мы направили команду в помощь пострадавшим от наводнения, к востоку от нас, разразилась вспышка холера. Команда уже собиралась возвращаться, когда это случилось, поэтому нам пришлось направить туда подкрепление в виде персонала и медикаментов и еще грузовик гуманитарной помощи и оборудования из Исламабада. К сожалению, с последним возникли проблемы из-за сильных дождей и продолжающегося наводнения, но члены команды лечат пациентов. Когда прибудет грузовик, планируется организовать центр по лечению холеры с палатками, койками, чистой водой, туалетами, санитарией и дезинфекцией. Это очень серьезная и опасная болезнь, поэтому пришлось нанять дополнительный персонал в помощь работающей там команде.
Продолжение на следующей неделе.