Гаити: «Пациенты, которые три дня назад не были в тяжелом состоянии, сейчас находятся в критической фазе»

Ситуация остается критической, на месте работает всего несколько гуманитарных организаций, сотни мертвых тел продолжает лежать в завалах. Во всем городе я видела всего четыре или пять грузовиков и кранов, с помощью которых пытались разобрать разрушенные здания и достать людей. В некоторых районах города стоит ужасный запах –  на жаре разлагаются трупы, а в местах скопления лишившихся жилья людей нет никаких санитарных условий – ни душа, ни туалета. Люди собираются сотнями на любых свободных участках. Ночью нужно передвигаться с осторожностью, чтобы не наехать на людей, спящих на дорогах. Я видела человека, который устроился на ночлег прямо на перекрестке – чтобы рядом не было зданий, которые могли бы обрушиться, если случится новое землетрясение.   
Вчера было еще два толчка. Медицинская команда начала работать в операционной в Карфуре, когда произошел первый толчок, местный персонал продолжал работу. Но при втором толчке медсестры бросились бежать. Состояние у всех очень нервное, люди боятся спать в помещении. Я сама немного боюсь, а ведь я приехала сюда уже после землетрясения (мы спим в палатке во дворе гостиницы, потому что мест в офисе для всех приехавших сотрудников MSF хватает).
Вчера, в субботу, наши команды провели несколько хирургических операций. И это через 24 часа после того, как стали устанавливать операционную. Это поразительно, если учесть, что команда отправилась в Карфур в пятницу днем спустя лишь два часа после того, как в пятницу утром глава миссии, я и медсестра съездили в пустую больницу, чтобы провести оценку ситуации. Я была поражена темпами работы наших команд, организовавшими новую полноценную операционную меньше чем за 24 часа.     
Возвращаясь из оценочной миссии в Легоан (примерно в часе езды от Порт-о-Пренса), уже в темноте, примерно в 6 часов вечера, мы должны были пересечь несколько пропускных пунктов, организованных жителями. Они атаковали грузовик, наполненный трупами. Люди были в ярости от того, что водитель собирался свалить трупы в их городе. Поэтому по всей дороге до Порт-о-Пренса на протяжении 10 километров были установлены пропускные пункты. Люди были разгневаны, но я тоже не была бы довольна, если бы кто-то сваливал трупы у меня в городе. Когда мы подъезжали к пропускным пунктам, они сразу пропускали нас, проявляя уважение. На улицах горят костры, воздух пропитан дымом и тяжелым запахом. Руины строений, бетон, проволоки, обломки устилают улицы. В месте, где мы обосновались в Песьонвилле, народу не так много, хотя на дороге, ведущей к нашему второму дому, спят люди, преграждая путь машинам. А вчера ночью, когда окна в доме были открыты, мы почувствовали этот страшный запах. Команда находится в стрессовом состоянии: их возможности для оказания хирургической помощи очень ограничены. Вчера я говорила с хирургом, он был в отчаянии из-за того, что пять пациентов, которых он принял, нуждались в неотложной операции. Но он не мог спасти им жизнь, потому что нет нормальной операционной. Нам нужны помещения, где можно было бы проводить операции, и надувной госпиталь даст такую возможность, если он когда-нибудь прибудет.   
Положение ухудшается: пациенты, которые еще три дня назад не были в тяжелом состоянии, сейчас находятся в критической фазе: люди начнут умирать от инфекций, которых можно было бы избежать. Это ужасно, это просто невыносимо, что люди умоляют нас о помощи, а мы не можем спасти им жизнь.