Наперегонки со смертью: история одних родов в Сирии

Внимание: в рассказе присутствуют физиологические подробности сложных родов.

«Мартина, Мартина! Где наш второй врач?»

Нашему врачу отделения неотложной помощи звонят из соседнего лагеря для беженцев. 

«У женщины сильное послеродовое кровотечение, привезут через 10 минут. Те, кто принимал роды, говорят, что удалили плаценту, затем что-то еще. Но не знают, что именно. Возможно, какую-то опухоль. У пациентки открылось сильное кровотечение, состояние нестабильное».

«Ну…»

Признаться, я не совсем была готова услышать такое под конец 12-часовой смены. Но такая уж у нас работа.«Врачи без границ» открыли здесь родильное отделение в феврале, и за минувшие месяцы я осознала, как непроста работа акушера.

Я предупреждаю врача, акушерку и бригаду хирургов, чтобы все были готовы. Информация, которую мы получаем о пациентах, не всегда точна. И я не могу полагаться на случай.  

Через пару минут в отделение вбегают парамедики с носилками, на которых я вижу женщину. Она белее мела — очень сильное кровотечение. Под носилками, на которых она лежит, моментально образуется лужа крови.

«Здравствуйте», — пытаюсь я заговорить с ней. Она открывает глаза, поворачивается ко мне. Хороший знак. Очнулась. Уже счастье!

В этот момент врач убирает хирургическую простыню. Я вижу что-то непонятное. Мы переглядываемся в недоумении. Наш врач говорит: «Понятия не имею, что это такое».

Я тоже не понимаю.

Я работала медсестрой в больнице при пражском университете. У меня всегда была возможность позвать специалиста в случае необходимости. У меня очень небольшой опыт в акушерстве. Не страшно, акушер уже близко.

А пока — работаем. Находим вену, берем кровь, проверяем жизненные показатели пациентки. В отделение вбегает акушерка, только из операционной. Она осматривает пациентку.

«Это матка, — тихо говорит она. – Они не дали ей окситоцин и так сильно тянули плаценту, вытянули еще и матку».

Я в полном ужасе смотрю то на матку, то на акушерку. Ее халат в крови. Вероятно, это кровь той, предыдущей пациентки. 

«Конечно, что еще это может быть? Вот это наружу – это матка», — повторяю я просебя.

Откровенно говоря, я не всегда очень внимательно слушала лекции по гинекологии в университете. Но я уверена, что никто и никогда не рассказывал нам ничего подобного. Надеюсь, ни с кем у меня на родине, в Чехии, такое не случится.

Не теряя времени

Я беру у женщины кровь, беру документы, чтобы заполнить, передаю все сотруднице лаборатории.

«Нам нужны результаты, и чем скорее, тем лучше. Еще срочно необходимы два переливания крови, иначе она умрет, — говорю я. Переводчик передает ей мои слова. На всякий случай я бегу с сотрудницей в лабораторию.

Мы на месте. Она сразу приступает к работе. Обещает позвать меня, как только узнает группу крови пациента. Я рада, что результаты будут очень скоро.

Но через несколько минут моей радости нет и следа. У пациентки четвертая отрицательная группа крови. Для нас это худший сценарий. Мало того, что у нас нет в запасе крови этой группы. Она еще несовместима с другими группами крови. Нам нужны доноры крови именно с этой группой крови… Но ни у кого из нас ее нет. 

Мы быстро опрашиваем всех вокруг: сотрудников, родственников, наконец, людей, которые ждут в коридоре. Проклятье! У всех не то!

Без переливания пациентка умрет. Я впадаю в отчаяние. Где в 8 вечера мы найдем доноров с такой редкой группой крови?!  

«Подождите!» — кричит какая-то женщина. У нее на руках новорожденный — видимо, ребенок нашей пациентки. 

«Надо пойти в мечеть, попросить людей. Может, они помогут», — предлагает она.

Шесть доноров за пять минут

«Отличная идея! Я не знала, что можно так сделать», — говорю я. До сих пот это здание с минатерами я воспринимала как будильник, который поднимает меня по утрам. 

Я все еще сомневаюсь: доноры нужны срочно, а сколько времени потребуется, чтобы найти их, неизвестно. Один из наших сотрудников бежит в мечеть, пока я готовлю операцию и помогаю анестезиологу. Мы с коллегами совершенно обессилены: одну операцию только что закончили, и вот предстоит еще одна. 

Хирург начинает операцию. «Ножницы, отсос, катетер», — отрывисто командует он. Я тем временемв с волнением слежу на показателями пациентки на мониторе. Я опасаюсь, из-за сильного кровотечения может начаться геморрагический шок. Вдруг дверь в операционную открывается, и на пороге — мужчина с пакетами донорской крови.

«Всего за пять минут мы нашли шесть доноров», — говорит он.

«Шесть?», — я облегченно улыбаюсь.

«Невероятно!» - восклицает коллега.

Но времени на разговоры у нас нет. Я перепроверяю группу крови. Когда хирург удаляет матку и останавливает кровотечение, мы с анестезиологом переливаем кровь и даем жидкости, чтобы стабилизировать давление и пульс.

И все получается. Давление, пульс и уровень гемоглобина в крови — все приходит в относительную норму. Можно немного расслабиться. 

Сегодня наша пациентка победила, она будет жить. И мы молодцы, да.

Но в первую очередь наша пациентка обязана жизьню той неизвестной женщине из лагеря для беженцев, которая вовремя дала нам верный совет. Если бы не он, молодая мать скорее всего погибла бы.

_______________________________

Организация «Врачи без границ»/Médecins Sans Frontières (MSF) работает на северо-востоке Сирии с 2013 года. В Эль-Хассаке наши сотрудники непосредственно работают в единственной функционирующей больнице в провинции. В апреле 2018 года здесь получили экстренную медицинскую помощь 2 300 человек, проведено более 180 операций, 45 человек госпитализированы в стационар, в родильном отделении появились на свет более 235 детей. MSF также оказывает поддержку другим медицинским учреждениям в провинциях Ракка и Дейр-эз-Зор.