В настоящее время организация «Врачи без границ» не принимает пожертвования через этот сайт.
Меню
Наши пациенты не слабые люди, они очень сильны
Джанфранко де Майо начал работать в Риме в центре «Врачей без границ» по реабилитации для людей, переживших пытки в октябре 2015 года. Сейчас он отвечает за медицинскую сторону деятельности центров MSF, которые занимаются оказанием помощи жертвам пыток, и в других странах мира. Джанфранко рассказал, почему пытки и насилие наносят не только физические травмы, и как «Врачи без границ» пытаются здесь помочь.
Зачем «Врачи без границ» организовали специализированные центры для помощи жертвам пыток и насилия? Почему их не лечат в обычных больницах?
Во многих странах мира MSF оказывала помощь людям, пережившим пытки. В частности, в центральной Африке, в Мексике, в Европе. Зачастую люди подвергаются жестокому обращению в странах, через которые лежит их миграционный маршрут. С другой стороны, преследование, пытки, насилие – многим приходится покинуть свои страны по этим причинам. Оказывая помощь таким пациентам многие годы, мы осознали, что проблемы, которые порождают пытки, значительно глубже, чем просто физические. Их следует воспринимать как социальные и антропологические – с физическими последствиями. От них остаются как видимые глазу, так и невидимые раны.
Наш подход направлен на то, чтобы помочь людям восстановить социальные связи. Пытки и жестокое обращение подрывают способность человека формировать сбалансированные и значимые отношения с людьми. Доверие к людям подорвано, вследствие чего они теряют чувство собственного достоинства.
Если лечить только физические последствия пыток, это не решает проблему во всей ее сложности. Поэтому MSF решила, что необходим другой подход, действительно комплексный. Нельзя только лечить только тело или оказывать психологическую помощь. Необходимо также решать социальные и правовые вопросы. В наших реабилитационных центрах мы можем это предложить, и я думаю, что мы делаем это успешно.
Почему «Врачи без границ» говорит о своих пациентах, как о людях, переживших пытки, а не как о «жертвах»?
Слово «жертва» обозначает людей, переживших пытки, как слабых. Но это совершенно не так! Когда мы лечим пациентов, мы видим, что эти люди действительно сильны. Они прошли через ужасные вещи, но находят в себе силы прийти к нам и жить дальше. Поэтому мы называем их так – они прошли через это и выжили.
__________
Рассказ Лайлы, пациентки одного из центров «Врачей без границ» на миграционном маршруте
«Я сталкивалась с насилием с тех пор, как мне исполнилось 14 лет. Наверное, любая девочка в этой ситуации должна была сломаться. Но оказалась стойкой. В конце концов, я встретила своего мужа. Он тоже был активистом, я влюбилась в него. Наша жизнь была прекрасна [...].
Это случалось, когда я была беременна во второй раз. Я была на девятом месяце, когда они пришли и задержали меня. Меня били. В тюрьме у меня начались преждевременные роды. Когда я увидела своего новорожденного ребенка на полу, я отключилась. Потом меня выпустили.
Мужа тоже задержали, после чего у него начались психологические проблемы. Мой отец пытался добиться его освобождения, но и его задержали тоже. И тоже били. Он был неизлечимо болен и умер в тюрьме через полтора месяца. После освобождения муж изменился. Стал агрессивным. Он как будто потерял себя. Хотя его состояние сложно было назвать стабильным, мы продолжали бороться.
Через четыре года его опять задержали. Потом забрали меня. И тут начались другие страдания.
Они привели моего мужа и начали насиловать его у меня на глазах. Потом меня изнасиловали у него на глазах. Этот момент изменил нашу жизнь.
После этого он отверг меня и семью. Я потеряла его, но слышала, что его неоднократно задерживали. […]
Потом они начали нападать на моих детей […]
Я ворвалась в комнату с палкой наперевес. Я вопила, что убью их. Я слышала, как кричал мой маленький сын, когда его насиловали. Но не могла найти своих девочек. Им заткнули рты, чтобы они не могли кричать. От моих воплей они разбежались. Вот тогда я и поняла, что нужно бежать.
Когда я здесь оказалась, я была в отчаянии. Мне негде было жить, так как у меня не было денег. Мне была остро необходима работа, чтобы содержать себя и детей. Женщина из общины предложила работу прислуги. У меня не было ничего, нужно было соглашаться. Когда я приехала на условленное место встречи, она была там с двумя мужчинами. Я села в машину. Мы поехали, но они отвезли меня в пустынное место. Я пыталась сопротивляться, но мужчина, который сидел рядом со мной, вытащил пистолет. Я боролась, но они приставили к моей шее предмет, похожий на ручку. Мое тело начало трястись. Я была парализована, но все осознавала. Я кричала, но не могла пошевелиться. Они вытащили меня из машины и начали насиловать. Один из них брызнул на меня белым химикатом – было очень больно. Потом они ушли [...]. Больше всего я волновалась за детей. Я пошла их искать. Всю ночь я плакала. Мне сказали немедленно обратиться к MSF.
Я позвонила на горячую линию, 72 часа еще не прошли, и мне назначили встречу на следующее утро. Когда я пришла в клинику, я почувствовала, что начался путь, который положит конец моим страданиям. «Врачи без границ» делают все возможное, чтобы помочь нам. Здесь у нас есть врачи, гинекологи, психологи, социальные работники. Я привела сюда своих детей на лечение. По крайней мере, у нас есть психологическая поддержка […]»
Рассказ Абдулы, пациента из центра «Врачей без границ» в Афинах
Абдул Рахман * до войны был студентом юридического факультета в Сирии. Он покинул страну после того, как был задержан и подвергнут пыткам сначала властями, а затем Исламским государством (ИГ**).
«До войны я учился в Алеппском университете в Сирии, на юридическом факультете. В 2009 году окончил его и 2 года занимался юридической практикой. Уже после того, как началась война, я женился, у меня родились двое детей. Мы жили нормально, как все семьи. Затем началась череда событий, которые разрушают жизни людей. Начались потери. Я потерял жену и детей, сам был ранен. Меня дважды задерживали.
Особенно трудно было в первый раз. Нас было порядка 60 человек в камере 2x2 метра. Они подвешивали нас за руку и за ногу и подпирали чем-то. Еще они поливали нам ноги хлором, прокалывали их иглами.
Когда меня освободили, я решил добраться до Греции, а значит, оказаться в безопасности. Я надеялся получить лечение; я надеялся, что верну хоть малую часть жизни, которую потерял. Но здесь я почувствовал, что увяз. Я нахожусь в европейской стране, я думал, это означает, что у меня должны быть права. Нам говорили, что Европа — правовое общество. Но я ничего такого не увидел. Им не важно, насколько плачевно мое психологическое состояние, что мне нужны лекарства и обезболивающие. Им все равно, как я понимаю, для них важнее всего бумажки. Как только мои документы готовы, я могу двигаться дальше. Но до тех пор им все равно.
Я до сих пор жив, несмотря на мое отчаяние, благодаря MSF. Здесь ко мне хорошо по-доброму, не просто как к пациенту. Здесь я чувствую особое отношение, как к человеку, потерявшему самое дорогое в жизни — семью. Они помогли мне восстановить мотивацию, помогли дожить до сегодняшнего дня. Они заставили меня снова почувствовать себя человеком. Я почувствовал, что я тот, у кого есть права.
Но мои мечты испарились. Они исчезли после того, как я добрался до Европы.
