Сирийский кризис: больница MSF погрузилась в тяжелый сон после закрытия Иорданией границы

После закрытия Иорданией границы 21 июня сирийским раненым  систематически отказывают во въезде.

В Иордании, неподалеку от северо-западной границы страны, расположена больница Рамта, в которой «Врачи без границ»/ Médecins Sans Frontières (MSF) осуществляет программу неотложной хирургической помощи пострадавшим в результате сирийского конфликта. Рассказывает хирург Хардик Вьяс, также известный как «Тони», работающий в проекте MSF в этой больнице.

До закрытия границы

До 21 июня больница работала в полную силу. В ней было много раненых из зоны конфликта: граница была открыта, и тяжелораненых эвакуировали к нам. Мы заканчивали смену в смешанных чувствах. С одной стороны, поток пациентов напоминал, что рядом, в Сирии, люди по-прежнему страдают от ужасов войны, это было тяжело. С другой стороны, можно было с радостью и облегчением осознавать, что удалось спасти одну или даже несколько жизней.

К нам часто поступали пациенты в критическом состоянии: множественные ранения, ранения брюшной полости, грудной клетки, а также другие сложные случаи. Все, кого отправляли в Иорданию, были тяжелыми. Иногда пациенты поступали после неудачных попыток лечения на месте, поскольку в больницах на юге Сирии сейчас нет той медицинской инфраструктуры и возможностей, что есть в Иордании. Нам часто приходилось проводить повторную операцию, чтобы обеспечить пациенту должный уровень лечения.

Сегодня наш проект продолжает работать, но палаты полупусты, а в неотложном отделении тишина. И это при том, что всего лишь в пяти километрах, по ту сторону границы, звучат оглушительные взрывы.

Тяжелый сон

Врачи, хирурги и медсестры готовы лечить пациентов, но,  к сожалению, сейчас  наша больница погружена в тяжелый сон, и не по своей воле. У нас связаны руки, и каждый взрыв по ту сторону границы отдается в наших душах.

До нас постоянно доносится грохот бомбежек, и земля сотрясается под ногами. Если это так ощущается здесь, невозможно представить, что творится там, в Сирии.  Мы слышим взрывы, но понимаем, что бессильны. Это так близко и в то же время недосягаемо. Мы не можем помочь тем, кому сейчас так нужны. Мы не можем ничего для них сделать, как бы ни хотели. В отчаяние приводят сообщения о доставляемых к границе раненых, которым не позволяют ее пересечь. При том, что в нескольких километрах есть полностью оборудованная больница, которая могла бы их принять!

Выживут ли?

Я думаю о пациентах, для которых путь в Иорданию оказался закрыт — какое лечение они сейчас получают, как они выживают? Перевозят ли их из больницы в больницу? Насколько эти больницы далеко друг от друга? Неизвестно, скольких жизней будет стоить эта ужасная ситуация.

Полевые госпитали на юге Сирии, очевидно, перегружены — наплыв раненых огромен, бывают дни, когда поступает порядка 50 пациентов в час, причем 10 из них требуют немедленного хирургического вмешательства. Приходится действовать очень быстро, спасая конечности и жизни. Раньше мы помогали  справиться с таким потоком раненых. А сейчас нам остается только ждать, и это невыносимо.

Каждый день мы теряем жизни

Мне рассказали о десятилетнем мальчике, которого доставили к сирийско-иорданской границе с тяжелой травмой головы два месяца назад. На границе раненого мальчика развернули, и семье пришлось везти его в Дамаск, так как юге Сирии нет достаточных возможностей для лечения сложных травм. Несмотря на усилия врачей, мальчик погиб. Если бы только ему удалось доехать до нас, вполне вероятно, он остался бы жив. Я все думаю: «Если бы только».

Каждый день мы теряем жизни из-за этой жестокой войны и из-за отказа в медицинской эвакуации из Сирии в Иорданию. Открытие Иорданией границ и возобновление эвакуации дало бы пациентам  шанс.