Спустя год после землетрясения в Кашмире (Интервью. Саджад Хусейн Хан)

Вы можете описать положение сразу после землетрясения?
После землетрясения 8 октября 2005 года люди были парализованы: их дома были разрушены, многие родственники и близкие погибли или получили ранения, главным образом, переломы ног, рук и спины. Я сам из Багха, и я видел, что тут происходило. Люди не знали о судьбе тех, кто оставался под завалами, но боялись и за выживших, опасаясь, что они могут погибнуть от следующих толчков. Все дороги были заблокированы обвалами. Вода ушла с поверхности. Положение было настолько катастрофическим, что это невозможно передать словами. Важнейшей задачей было перевезти раненых в Равальпинди  или Исламабад, где они могли получить необходимую помощь, ведь больница в Багхе рухнула и была полностью разрушена.

После отправки пострадавших в больницы главной проблемой стали поиски воды и крова. Но люди были словно парализованы, в состоянии шока, они не могли действовать быстро. Они были психологически травмированы. Единственной темой для обсуждения было землетрясение. Они боялись возможности его повторения.

В какой момент вы присоединились к MSF и какова ваша роль в организации?
Я пришел в MSF спустя месяц после землетрясения, я хотел помочь людям бороться организованным путем. Потом я увидел, что MSF организует городскую больницу и  мобильные клиники в соседних деревнях. Меня сделали администратором и, помимо офисной работы, я должен был организовывать перевозку медицинских и раздаточных команд, питание членов команды, помощь персоналу и встречаться с людьми, приходившими за палатками и строительными комплектами.  

Что вам особенно запомнилось из операции по оказанию помощи?
Для меня самое яркое воспоминание – это пациенты, у нас тогда было очень много раненых, а когда мы привезли их в больницу, то узнали, что она разрушена. Многие раненые просто лежали на земле. Некоторые плакали, находились в состоянии шока. Другое тяжелое воспоминание – тяжелейшие условия жизни. Первые два-три дня у людей не было никакого убежища, они лежали под открытым небом.

Каково положение спустя год после землетрясения? Жизнь вернулась в нормальное русло, или землетрясение все еще является частью жизни каждого?
Спустя год ситуация почти вернулась к норме, но у некоторых людей все еще нет теплого жилья на зиму. Некоторые до сих пор боятся 8 октября. Я встречал много людей, которые были напуганы предстоящей годовщиной. Кругом все разговоры - о землетрясении. Трудно представить, до какой степени это теперь части жизни каждого.

Какие проблемы вы видите сейчас?
С моей точки зрения, первая проблема – это возможность найти подходящее жилье для людей, оказавшихся без крова, строительство домов для них. Год назад люди страшно боялись наступающей зимы. Сегодня у многих семей так и нет жилья.