Тревога и непонимание – реакция на выдворение двух команд MSF из Дарфура, Судан

«У меня ощущение, что я бросил людей, перед которыми имел обязательства. На местном уровне все работало очень хорошо. Мы прекрасно сотрудничали. Это какая-то бессмыслица», - Эрик Жено, в течение семи месяцев менеджер программы MSF в Залингеи, западный Дарфур.

28 международных сотрудников MSF недавно прибыли в Париж и Амстердам после того, как французская и голландская секции Médecins Sans Frontières  были выдворены из северного Судана. На две эти секции приходилась половина персонала MSF в Дарфуре. Все покинувшие Дарфур сотрудники обеспокоены судьбой тех, с кем и для кого они работали на протяжении многих недель или месяцев, они не понимают, почему они были вынуждены прекратить оказание необходимой медицинской помощи. 

«Я просто не понимаю», - говорит Эрик Жено, работавший менеджером программы MSF в Залингеи, в западном Дарфуре, семь месяцев. «Не могу поверить, что это происходит на самом деле». 

С декабря 2003 года MSF ведет медицинскую программу в городе с населением 130 000 человек, 100 000 из которых вынужденные переселенцы.

^{Лагерь Хасса Хисса на окраине Залингеи в Западном Дарфуре – один из четырех лагерей для внутри перемещеннх лиц (ВПЛ) в окрестностях этого города.}

«Трудно поверить» - продолжает Жено. «Я представляю себе десятки пациентов, которые каждый день приходили в клинику в лагере для вынужденных переселенцев Хасса Хисса. Теперь, когда они придут, дверь будет закрыта. Еще у нас было две клиники терапевтического питания для детей с тяжелым истощением. Кроме того, мы оказывали бесплатную помощь в больничных отделениях, где мы работали, теперь же пациентам, возможно, придется платить, и это очень тревожно, ведь денег у них мало. А ведь есть еще медицинский персонал, который перестал получать доплату от нас. Теперь они могут потерять мотивацию для работы в больнице».

Проблемы уже налицо. Полин Бюссон, работавшей менеджером программы MSF в Ниертити, позвонили представители местной команды с просьбой о помощи. «Они говорят: «У нас больше нет продовольствия, чтобы кормить пациентов в стационаре. Мы не можем оплатить транспортировку в Залингеи пациентов, которым требуется операция или кесарево сечение, не можем отправить пациентов с менингитом в Ниертити». Что я могла им ответить? Я ничего не могу сделать! Я сказала, что им нужно идти к местным властям. Теперь это их обязанности. MSF больше не может им помочь».

^{Новорожденная девочка в Кутруме. С марта 2006 года сотрудники MSF из Ниертити работали на медицинском посту в Кутруме, в регионе Джебел Мара, подконтрольном повстанцам.}

Программы MSF покрывали медицинские потребности примерно 80 000 человек, живущих в Ниертити и окрестностях.  После выдворения MSF здесь остались лишь один врач и четыре медсестры. Команда планировала провести чрезвычайную кампанию вакцинации против менингита в ответ на недавнюю эпидемию.

В субботу, 7 марта должны были начаться вакцинации в лагере Калма, где проживает 90 000 вынужденных переселенцев и где произошла вспышка заболевания.

«Это просто катастрофа», - говорит Лидия Геирсдоттир, которая девять месяцев проработала координатором проектов MSF в этом лагере.   «Больные менингитом не получат лечения, их не направят в больницу Ньяла, никто не будет проводить кампании вакцинации. А это означает, что люди могут умереть».

«Когда ты садишься в вертолет, зная, что оставляешь тысячи людей без медицинской помощи, сердце разрывается. Наверное, это был самый тяжелый момент в моей жизни», - говорит Ванесса Крамон, медсестра, которые последние девять месяцев работала в больнице в Мухаджарии. Мухаджария – крупный город в южном Дарфуре, где MSF работала в больнице, обеспечивая медицинской помощью примерно 70 000 жителей города и окрестностей.

«В январе нам пришлось эвакуировать многих сотрудников на шесть недель из-за опасной ситуации в районе, и мы успели проработать в Мухаджарии всего две недели до того, как последовало решение о выдворении. На тот момент мы ежедневно принимали от 100 до 150 пациентов, к нам поступало все больше истощенных детей – за одну неделю мы приняли 21 ребенка с острым тяжелым истощением, при том, что обычно мы к нам поступали три-четыре новых пациента в месяц. Люди, которым мы помогали, остались без лечения, никто не сможет им оказать даже базовую медицинскую помощь».

В регионе, где треть населения - это вынужденные переселенцы, благодаря гуманитарной помощи удавалось поддерживать уровень смертности на достаточно стабильном уровне, по крайней мере, до сих пор удавалось.

^{Новоприбывшие переселенцы, покинувшие Мухаджарию после обострения конфликта в октябре 2007 года и недавно обосновавшиеся в Сакали, недалеко от Ньялы, в Южном Дарфуре.}

«Несмотря на все проблемы, ситуация не была катастрофической», - рассказывает Эмануэла Бертоли, медицинский координатор MSF. «В больницах и клиниках, где мы работали – одни или в сотрудничестве с командами министерства здравоохранения, – уровень смертности был ниже четырех процентов, это лучше, чем во многих больницах других африканских стран.

«Нам удавалось поддерживать качество медицинской помощи на хорошем уровне, обеспечивая ею население, подвергающееся различным формам насилия и эпидемиям. И если говорить не только о медицинской помощи и MSF, в целом гуманитарная операция в Дарфуре – крупнейшая в мире – позволила избежать высокой смертности. Поэтому теперь мы все, конечно, очень встревожены».

Объявление о выдворении, последовавшее уже после эвакуации команд, также вызвало чувство разочарования и досады. Эрик Жено покинул Залингеи 3 марта.

^{Лагерь Хамса Дегаиг, Залингеи, Западный Дарфур.}

«Власти Судана сообщили о том, что нужно эвакуировать международный персонал из Залингеи, а также нескольких других городов, ссылаясь на то, что они больше не могут гарантировать нашу безопасность», - говорит он. «Ни я, ни кто другой из 11 членов моей команды, которые должны были уехать, не беспокоились. Мы сообщили местным властям, что хотим остаться, чтобы остались наиболее важные медицинские сотрудники».

Но команда была вынуждена подчиниться указанию и была эвакуирована в Хартум.

«Мы тогда думали о том, как долго нам придется отсутствовать», - говорит Жено. «Мы были уверены, что вернемся, но волновались, что придется прождать несколько дней – две недели самое большее».

Однако после того, как Международный уголовный суд (МУС) объявил об ордере на арест суданского президента Омара Аль-Башира, Жено узнал, что эвакуация стала высылкой.

«Я не смог увидеться с пациентами, чтобы объяснить, почему мы их оставляем», - говорит он с сожалением. «Я не смог поговорить напрямую со 120 людьми, которые работали вместе с нами – некоторые уже пять лет – и приостановить их контракты, я не смог объяснить директору больницы, который полагался на «Врачей без границ», что нам пришлось незамедлительно прекратить работу. У меня ощущение, что я бросил людей, перед которыми имел обязательства. На местном уровне все работало очень хорошо. Мы прекрасно сотрудничали. Это какая-то бессмыслица».